переход доли в ооо по брачному договору
Верховный суд решал, как делить бизнес после развода
У общества «Фирма АДА» было три участника: 50% уставного капитала было у Дениса Полонского, 37,5% – у Дмитрия Плаксина и еще 12,5% – у Юлии Жабиной. В конце 2016 года Полонского признали банкротом (дело № А40-230236/2015), а в январе 2017-го он развелся с женой. Экс-супруга Татьяна Парфенова подала в суд на раздел имущества. В числе прочего она претендовала на долю в бизнесе бывшего супруга. В качестве третьего лица по делу привлекли Плаксина. Он возражал против раздела доли партнера по бизнесу, ведь для этого нужно было согласие остальных участников. Но суд его довод отклонил. Первая инстанция решила, что супруга получает только имущественное, но не корпоративное право.
В итоге Бутырский райсуд Москвы разделил долю мужа в обществе поровну между супругами: каждому по 25% (дело № 02-4510/2018). После вступления в силу решения суда Парфенова обратилась в налоговую, чтобы внести в ЕГРЮЛ сведения о ней как о еще одном участнике общества. Регистрирующий орган это сделал.
Нужно ли одобрение партнеров?
Тогда Плаксин обратился в суд, чтобы вернуть компании долю, которая досталась экс-супруге. В иске он просил перевести эти 25% на само общество. Бизнесмен ссылался на пункт 6.2 устава общества, который разрешает участнику продать или другим способом отчуждать свою долю только при согласии других участников общества.
Но три инстанции решили так: в документе сказано, что одобрение нужно только для сделки, а право на долю в обществе перешло к Парфеновой на основании судебного акта. В уставе нет ничего о том, как делить доли в случае развода, то есть для этого согласие не требовалось. Плаксину отказали в иске (№ А40-324092/2019).
«Не форма отчуждения, а правовой результат»
Тогда Плаксин пожаловался в Верховный суд. В кассационной жалобе он напомнил о позиции Конституционного суда 2014 года (определение № 1564-О). Согласно этой позиции, требование об обязательном согласии на переход доли третьим лицам в уставе устанавливается для всех способов отчуждения. С жалобой ознакомилась судья ВС Елена Золотова и направила ее вместе с делом на рассмотрение экономколлегии. Она же и председательствовала в процессе, который прошел 30 марта.
На заседание в ВС пришли Арсен Навасардян и Анастасия Антонова, которые представляли интересы Плаксина, адвокат Парфеновой Олег Фролов и представитель «Фирмы АДА» Владимир Бачурин, а еще юрист от налоговой и представитель финуправляющего.
Представитель истца Навасардян начал с того, что суды неправильно толковали ст. 21 закона об обществах с ограниченной ответственностью («Переход доли или части доли участника общества в уставном капитале общества к другим участникам общества и третьим лицам»). Согласно норме, согласие других участников общества на совершение сделки не требуется, если иное не предусмотрено уставом. В данном случае, по его словам, сделка – это «не форма отчуждения, а правовой результат». Иное толкование привело к тому, что участники общества контролировали бы только переход права по сделке. Нижестоящие инстанции, по мнению Навасардяна, рассмотрели пункт 6.2 устава в отрыве от других положений, а нужно было оценивать документ системно.
Есть ли запрет в уставе?
По словам представителя Парфеновой Фролова, у его доверительницы было два пути защитить свои права. Первый – заявиться в качестве кредитора по делу о банкротстве ее мужа, второй – разделить совместно нажитое имущество через суд. Парфенова изучила устав общества и решила, что он не запрещает переход доли третьему лицу по решению суда. Согласие участников требуется только при совершении сделки. «Как мы все знаем, решение суда, вступившее в законную силу, сделкой не является», – подчеркнул Фролов. Тогда председатель в процессе обратилась ко второй части этого же пункта устава.
– «Осуществить отчуждение иным образом своей доли». Подарить, обменять, а вот решение суда подпадает под это? – уточнила Золотова.
– Доля уже была в собственности Парфеновой, это совместно нажитое имущество. Она уже была собственницей, но непонятно, какой части. И суд лишь определил доли. То есть это никакая не сделка, не отчуждение, – уверял Фролов.
Фролов отметил, что устав допускает переход доли правопреемникам. По словам юриста, участники общества знали, что у Полонского есть и жена, и дети. А значит, понимали, что они могут войти в состав участников. В этом его поддержал и представитель «Фирмы АДА» Бачурин.
– Участники договорились, что для нас персональный состав важен в случае совершения сделок, но вот наследников мы пускаем без проблем. Получается, персональный состав не абсолютная ценность для общества, – сказал Бачурин. – Из какого такого системного толкования чего мы должны сделать вывод, что на получение доли в результате раздела имущества нужно получить согласие? Это попытка найти то, чего нет. Ни в законе, ни в уставе.
– Парфенова не сможет получить имущественный эквивалент своей доли, если ее долю переведут «Фирме АДА», – продолжил Фролов.
С ним согласился представитель финуправляющего. По его словам, в случае удовлетворения иска участники общества получат безвозмездно долю Парфеновой, а это уже будет неосновательным обогащением.
Золотова поинтересовалась, какой выход предлагает представитель управляющего. Он ответил, что нужно вернуть долю в конкурсную массу. После ее реализации Парфенова получит за свою часть деньги. После этого тройка удалилась в совещательную комнату, а спустя 15 минут Золотова огласила решение коллегии: акты трех инстанций отменить, дело вернуть в АСГМ.
Когда бывший супруг должен получать согласие: мнение экспертов
Епихина продолжает, что, следуя этой логике, при наличии такого запрета в уставе супруг, который после развода получил долю, должен будет получить одобрение от участников на свое вхождение в общество.
При разделе имущества супругов все же целесообразно сразу решать вопрос о возможности вхождения супруга в участники общества. Есть в уставе положения о согласии других участников – в отсутствие такого согласия сразу решать вопрос о выплате компенсации.
Кира Корума, партнер Аснис и партнеры Аснис и партнеры Федеральный рейтинг. группа Семейное и наследственное право ×
Защищаем свой бизнес от семейных рисков: 2 способа
Председатель Коллегии адвокатов города Москвы «Центр правовых экспертиз»
специально для ГАРАНТ.РУ
Защита бизнеса в большинстве случаев сводится к борьбе с рейдерскими захватами, незаконными действиями государственных органов, недобросовестной конкуренцией, защитой имущества компании от хищений со стороны работников, защитой коммерческой тайны, интеллектуальной собственности и т.п.
Судебная практика показывает, что серьезные риски для компаний создают семейные и родственные отношения владельцев бизнеса. Существуют ли правовые механизмы, позволяющие защитить бизнес от «семейных рисков»? Попробуем разобраться.
Можно выделить следующие «семейные риски», способные навредить бизнесу: риск раздела имущества супругов и риск вхождения в компанию наследников умершего участника. В этой колонке рассмотрим первый риск.
Согласно ст. 34 Семейного кодекса общим имуществом супругов, в том числе, являются приобретенные за счет общих доходов доли в капитале коммерческих организаций и ценные бумаги независимо от того, на имя кого из супругов они приобретены или кем из супругов внесены денежные средства. Это означает, что если в период брака одним из супругов (единолично или совместно с другими участниками) учреждено ООО или АО либо в период брака один из супругов приобрел акции уже действующей компании, то доля в уставном капитале ООО и акции будут совместной собственностью обоих супругов.
Ст. 254 Гражданского кодекса устанавливает возможность раздела имущества, находящегося в совместной собственности, соответственно, и доли в уставном капитале ООО, и акции АО могут быть разделены между супругами.
Исходя из содержания ст. 38, ст. 41-42 Семейного кодекса РФ, раздел может быть произведен:
То есть доля в уставном капитале ООО (или акции) могут быть поделены как по соглашению супругов, так и в случае их спора – судом. В любом случае, существует риск смены владельца компании или появления в составе ее участников (акционеров) нежелательных лиц.
Как следует из сложившейся судебной практики (определение Верховного Суда Российской Федерации от 24 ноября 2015 г. № 18-КГ15-203), супруги вправе по своему усмотрению изменить режим общей совместной собственности имущества, нажитого в браке (или его части), как на основании брачного договора, так и на основании любого иного соглашения (договора), не противоречащего нормам действующего законодательства.
Если в случае заключения супругами соглашения о разделе общего имущества или брачного договора раздел долей в уставном капитале (акций) происходит по воле сторон (в этом случае недовольны разделом могут быть только иные участники (акционеры) компании), то раздел имущества судом происходит непредсказуемо и для самих супругов.
Производя раздел долей в уставном капитале компании суд может:
поделить долю между супругами в равных долях. Так, Октябрьский районный суд города Новосибирска своим определением от 12 октября 2010 г. по делу № 11-141/10 установил, что мировой суд обоснованно пришел к выводу об удовлетворении требований истца о разделе совместно нажитого имущества супругов в виде 1/2 доли в уставном капитале юридического лица и признал за истцом право собственности (в силу требований ст. 39 Семейного кодекса РФ) на 1/4 доли в уставном капитале общества»;
оставить долю тому супругу, на имя которого она была зарегистрирована, присудив второму супругу денежную компенсацию. Решением Октябрьского районного суда города Белгорода от 17 января 2017 г. по делу № 2-18/2017 исковые требования истца о разделе совместно нажитого в браке имущества с отступлением от начала равенства долей супругов удовлетворены. Истцу была присуждена денежная компенсация стоимости 2/3 доли общего имущества, а 100%-ый уставной капитал общества перешел ответчику. Суд указал, что доля уставного капитала находится во владении ответчика, который, соответственно, имеет интерес к данному имуществу;
присудить долю супругу, который бизнесом не занимался. Так, в определении ВАС РФ от 18 июня 2012 г. № ВАС-6886/12 суд ссылается на решение мирового судьи судебного участка № 1 Ленинского района г. Ставрополя от 9 декабря 2010 г., которым произведен раздел совместно нажитого имущества между мужем А. и женой Н. За Н.было признано право собственности на долю в уставном капитале общества «Центр Права и Защиты» номинальной стоимостью 19 тыс. руб., что составляет 50% уставного капитала общества. Хотя ранее общество было учреждено ее супругом А. и третьим лицом С. с размером долей в уставном капитале каждого из них по 50%.
ФОРМА
Казалось бы логичным при разделе имущества супругов оставлять долю в уставном капитале компании (акции) тому супругу, который занимался ведением бизнеса, передавая второму супругу иное имущество или присуждая денежную компенсацию, однако, суды не всегда следуют этой логике.
Из всего вышесказанного следует однозначный вывод, что доли в уставном капитале и акции компании необходимо защищать от раздела между супругами. Это позволяет сделать брачный договор. Согласно ст. 42 Семейного кодекса РФ брачным договором супруги вправе изменить установленный законом режим совместной собственности, установить режим раздельной собственности на все имущество супругов или на его отдельные виды. Причем брачный договор может быть заключен в любое время до расторжения брака, в том числе и после регистрации компании.
Если брачным договором на долю в уставном капитале компании (на акции компании) будет установлен режим раздельной собственности того супруга, который создал или приобрел бизнес, то доля (акции) не будут делиться между супругами ни в период брака, ни в случае расторжения брака.
Возможна следующая формулировка брачного договора:
«Доли в капитале коммерческих организаций и (или) доходах коммерческих организаций, в том числе состоящие из вкладов (паев) в уставных капиталах любых российских или иностранных юридических лиц, приобретенные во время брака, являются во время брака и в случае его расторжения собственностью того из супругов, на имя которого оформлено приобретение указанных долей.
Акции, векселя и другие ценные бумаги, приобретенные во время брака, а также дивиденды по ним, принадлежат во время брака и в случае его расторжения тому из супругов, на имя которого оформлено приобретение акций и других ценных бумаг.»
Компанию необходимо защитить и от вхождения в состав ее участников супругов (бывших супругов), которые могут получить права на долю в уставном капитале как по соглашению супругов (брачный договор или соглашение о разделе общего имущества), так и по решению суда.
Рассмотрим, это на примере общества с ограниченной ответственностью, как наиболее распространенной в России организационно-правовой формы коммерческих организаций.
Защитить бизнес от вхождения в состав участников компании супругов (бывших супругов) позволяет включение в устав положений, устанавливающих запрет на появление новых участников без согласия других участников и самого общества.
П. 10 ст. 21 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон об ООО) определяет, что устав общества может предусмотреть необходимость получения согласия участников общества и (или) самого общества на переход доли и в уставном капитале общества к третьему лицу на основании сделки или по иному основанию (например, судебному решению).
Если устав компании содержит указанное положение, то передача доли в уставном капитале супругу (бывшему супругу) на основании брачного договора, соглашения о разделе общего имущества или судебного решения не приведет к появлению в обществе новых участников.
Так, в Апелляционном определении Оренбургского областного суда от 14 января 2015 года по делу № 33-193/2015(33-8164/2014) указано, что в результате раздела имущества супругов, произведенного апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда, был определен объем вещных прав супругов в отношении доли в уставном капитале ООО, зарегистрированного за М., в связи с чем у С. возникло имущественное право на долю в уставном капитале общества, тогда как вопрос о возможности вхождения С. в состав участников ООО судом не разрешался.
В уставе ООО, утвержденного протоколом общего собрания участников ООО,было предусмотрено, что без единогласного одобрения участниками общества переход доли или части доли в уставном капитале общества к третьему лицу не допускается.Из решения внеочередного общего собрания участников ООО следовало, что 100% участников общества проголосовало против перехода части доли М. к С.
Разрешая заявленный спор, суд первой инстанции правомерно указал на то, что С. не выразил намерение о приобретении статуса участника ООО в установленном законом порядке, в связи с чем пришел к выводу о признании у С. отсутствия права на вступление в состав участников ООО, прекращении имущественного права С. на долю в уставном капитале ООО.
Более того, наличие «защитных» положений в уставе компании позволяет ей в силу п. 18 ст. 21 Закона об ООО в случае перехода доли в уставном капитале общества по иным основаниям к третьим лицам с нарушением порядка получения согласия участников общества или общества потребовать в судебном порядке передачи доли или части доли обществу.
В другом деле, Федеральный арбитражный суд Центрального округа в Постановлении от 27 декабря 2011 г. по делу № А68-339/2011 отметил, что поскольку Н. выбыл из состава участников ООО, заключив со своей супругой А. нотариально удостоверенный брачный договор, по которому к А. перешла доля в размере 50% уставного капитала без согласия остальных участников общества, суды первой и апелляционной инстанций правомерно обязали передать обществу указанную долю в уставном капитале ООО в размере 50% уставного капитала.
Одновременное использование двух способов защиты бизнеса: и заключение брачного договора, и включение «защитных» формулировок в устав компании будут способствовать защите вашего бизнеса.
От брачного договора и до выморочного имущества: обзор споров, связанных с регистрацией юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, за третий квартал 2020 г.
Главная » Новости и статьи » От брачного договора и до выморочного имущества: обзор споров, связанных с регистрацией юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, за третий квартал 2020 г.
В конце октября 2020 г. ФНС РФ опубликовала третий в этом году обзор споров между уполномоченными ИФНС и заявителями по поводу внесения сведений в ЕГРЮЛ. В нашей новой статье мы ознакомим читателей с наиболее интересными делами из этого обзора.
ИФНС откажется внести в ЕГРЮЛ сведения об утверждении ликвидационного баланса, если идет проверка консолидированной группы (КНГ), в которую входит ликвидируемое юрлицо
ООО в 2013-2014 гг. входило в консолидированную группу (КНГ). В 2019 г. собственник решил ликвидировать фирму. Ликвидатор внес запись в ЕГРЮЛ, опубликовал информацию в Вестнике госрегистрации, составил, утвердил и отправил промежуточный ликвидационный баланс в уполномоченную ИФНС для внесения данных в реестр. Однако налоговая инспекция отказалась внести информацию о балансе в ЕГРЮЛ. Свою позицию чиновники объяснили тем, что проходит выездная проверка КНГ, где когда-то состояло ООО.
Заявитель обжаловал отказ в арбитраже. Однако суд согласился с доводами ИФНС (Решение АС Ханты-Мансийского автономного округа — Югры по делу № А75-21292/2019 от 18.12.2019 года). Вышестоящие инстанции оставили его в силе. По мнению судов, инспекция действовала по закону. На день поступления в ИФНС промежуточного баланса налоговая инспекция проводила выездную проверку группы за период 2014-2015 гг. А в 2014 году фирма входила в эту КНГ. Анализируя ст. 61-63 ГК РФ, а также ст. 25.1, 89, 89.1 и 101 НК РФ, арбитражи решили, что каждый член группы (даже бывший) считается участником проверки. Поэтому ее итоги могут оказать воздействие на обязательства ООО в промежуточном ликвидационном балансе. Например, после доначисления налогов и взыскания штрафов. Следовательно, фискальный орган правомерно отказался сделать запись в реестре.
Суд не вправе признать недостоверными сведения в ЕГРЮЛ
Конкурсный управляющий (далее — КУ) Фонда жилищного строительства обратился в инспекцию и потребовал проверить подлинность информации в ЕГРЮЛ об участниках, руководителях и адресе регистрации НКО. ИФНС отказалась проверить сведения. Тогда КУ направил иск в арбитраж и потребовал признать недостоверными сведения о Фонде, находящиеся в реестре.
Арбитражный суд рассмотрел материалы и отказался удовлетворить иск (Решение АС Республики А29-7978/2019 от 17.03.2020 года). Вынося вердикт, судья отметил, что ст. 4 АПК РФ разрешает субъекту обратиться за защитой прав в суд. А из контекста ст. 4, 41, 44, 49 и 125 АПК РФ следует, что гражданин (или юрлицо) обладает неограниченным правом самостоятельно формулировать исковые требования. Способ же защиты прав определяется статьями, регулирующими правоотношение. Конкурсный Управляющий подал иск на основании 24 Главы АПК РФ. Однако эта глава не предусматривает способа защиты прав в виде «признания судом недействительными данных, содержащихся в ЕГРЮЛ». Ст. 9 закона о регистрации ИП и юрлиц № 129-ФЗ разрешает проверять достоверность сведений исключительно уполномоченным ИФНС. Поэтому арбитраж не вправе подменять органы власти в этой области. В противном случае судья нарушит принцип разделения властей. Учитывая это, арбитраж отказался удовлетворить требования управляющего. Вышестоящие инстанции оставили судебный акт в силе.
Внесение в реестр записи о смене места нахождения должника не мешает взысканию задолженности
ООО направило в уполномоченную ИФНС пакет документов об изменении адреса. Налоговая инспекция рассмотрела заявление и внесла в ЕГРЮЛ запись о новом месте нахождения юрлица. Однако кредитор ООО подал в арбитраж иск и потребовал признать недействительной запись о смене адреса. Истец утверждал, что эта запись нарушает права кредитора, а целью смены адреса является «создание искусственной подсудности и затруднений для взыскания задолженности».
Однако суд отклонил доводы кредитора. «Инспекция не имела оснований отказать в регистрации, — констатировал судья, — а смена адреса должником не мешает исполнить судебное решение и взыскать задолженность» (Решение АС Свердловской области по делу № А60-36433/2019 от 02.10.2019 года). Следовательно,изменение адреса должника не ухудшает положение кредитора.
Переход прав на долю в ООО по брачному договору считается отчуждением собственности
Супруги заключили брачный контракт. Согласно договору, доля в ООО оформлялась на мужа. Однако при разводе доля, дивиденды и корпоративные права считались принадлежащими жене. В 2019 г. семья распалась. Полагая, что «брачный договор не … отчуждает долю в ООО», а только меняет режим собственности супругов, женщина оформила доверенность на представителя и заявила о внесении сведений в ЕГРЮЛ, минуя нотариуса. Однако налоговая отказалась внести изменения. Тогда ООО подало иск в суд, требуя признать незаконным решение ИФНС.
Судья рассмотрел материалы и встал на сторону госоргана. В своем решении арбитраж указал, что, исходя из ст. 21 закона об ООО, отчуждение доли удостоверяется нотариально, после чего нотариус направляет заявление в уполномоченную ИФНС. Закрепив в контракте положение о переходе доли от мужа к жене, а затем оформив переход доли на бумаге, стороны фактически оформили договор дарения (то есть безвозмездную сделку). «Таким образом, — резюмировал судья, — брачный договор закрепил переход доли …. в уставном капитале ООО…, что, в свою очередь, является прямым отчуждением доли» (Решение АС г. Москвы по делу №А40-28265/20-139-209 от 21.05.2020 г.).
В этой ситуации брачный договор, по сути, является договором отчуждения доли третьему лицу и влечет переход как имущественных, так и корпоративных прав. Поэтому данная сделка подлежат нотариальному удостоверению, а заявление о внесении изменений в ЕГРЮЛ направляет нотариус.
Наследники получают право на долю в капитале ООО независимо от обращения к нотариусу, а в случае непринятия доли она становится выморочным имуществом и переходит к государству или муниципальному образованию
В начале «нулевых» два физлица зарегистрировали ООО. Через 16 лет один учредитель умер. Второй участник Общества через 8 месяцев запросил нотариальную палату о наследниках покойного. Палата ответила, что наследственное дело после смерти умершего не регистрировалось. Учитывая данный факт, учредитель провел общее собрание и постановил считать совладельца фирмы выбывшим из состава соучредителей, а долю передать ООО из-за отсутствия наследников. После этого владелец юрлица направил в ИФНС заявление об исправлении записи в ЕГРЮЛ. Налоговая инспекция рассмотрела заявление и отказалась внести сведения в реестр.
Заявитель обжаловал решение в арбитраж. Последний удовлетворил иск. Однако фискальный орган направил жалобу в апелляционную инстанцию. Апелляция изучила документы, отменила решение и отказалась удовлетворить требования Общества. По мнению уполномоченной ИФНС и апелляционного суда, наследуемое имущество (ст. 1152 ГК РФ) полностью принадлежит наследнику с момента открытия наследства независимо от даты фактического принятия. «Право на долю в капитале ООО после смерти собственника, — указала апелляционная инстанция, — принадлежит наследникам владельца или … муниципальному образованию, субъекту РФ или государству, а переход к наследникам доли и права на участие в управлении фирмой не зависит от обращения наследников к нотариусу, открытия наследственного дела, получения свидетельства о праве на наследство, обращения наследников с заявлениями к ООО и т. д.» (Постановление 8 ААС по делу №А46-19903/2019 от 26.06.2020 г.).
Согласно ст. 21 закона об ООО, Устав компании может запрещать переход доли к наследникам либо предусматривать получение предварительного согласия совладельцев на указанный переход. Однако учредительный документ фирмы не содержал подобных положений. В то же время наследники всех очередей не приняли долю в ООО. «Следовательно, — резюмировал суд, — доля в ООО — это выморочное имущество и переходит к РФ в лице Росимущества».
На первый взгляд, логично, однако подобная практика вряд ли обрадует чиновников Росимущества и муниципальных образований. Начнем с того, что в России зарегистрированы тысячи фирм, где в качестве участников числятся умершие граждане. При этом наследники (по разным причинам) отказались от доли. Многие из этих ООО не работают, а также имеют долги перед бюджетом и контрагентами. Представители Росимущества отказываются принимать выморочные доли и предлагают людям самостоятельно решать проблемы с фирмой. Другое дело, если бы речь шла о компании с оборотами Газпрома или о недвижимости. А тут — мелкий бизнес. И ссылка на Постановление ВС РФ № 9 от 29.05.2012 года, указавшего, что выморочное имущество переходит по закону в собственность РФ либо муниципалитета, не проходит. Местные власти и государство не хотят и не будут принимать на баланс доли в сомнительных ООО.
Кроме того, сама же ИФНС, получив информацию о смерти участника, вносит в ЕГРЮЛ запись о недостоверности сведений о компании. А это уже черная метка для бизнеса. Такой фирме сложно участвовать в госзакупках, а контрагенты отказываются заключать договоры. И если предприниматель хочет продолжить работу, то он попадает в безвыходную ситуацию. Ему придется обращаться в суд и обжаловать бездействие государственного органа по принятию выморочного имущества либо перестать направлять отчетность, прекращать денежные операции по счетам и ждать, когда ИФНС исключит из ЕГРЮЛ неработающую фирму.
Выводы
Третий обзор судебной практики по спорам, вытекающим из регистрации юрлиц и ИП, вышел за месяц до окончания действия Приказа № ММВ-7-6/[email protected] С 25 ноября применяются формы, введенные Приказом №ЕД-7-14/[email protected] И если вспомнить судебную практику, то можно прийти к выводу, что споры, касающиеся заполнения форм, утвержденных Приказом № ММВ-7-6/[email protected], часто встречались в 2012-2016 годах. Иными словами, заявителям понадобилось более 4 лет для того, чтобы понять нюансы заполнения шаблонов, а ФНС РФ — исправить туманные места и недочеты форм. И вот теперь история повторяется. В ближайшие 2-3 года львиную долю споров о госрегистрации ИП и юрлиц будут составлять тяжбы по поводу порядка заполнения форм. Что же касается исковых требований, связанных с применением наследственного, налогового, семейного или даже корпоративного права в процессе госрегистрации, то в первое время они, возможно, отойдут на второй план. Впрочем, ФНС все равно будет включать эти дела в обзор, так как они, в первую очередь, и формируют судебную практику.